«Добродетельная жена — венец для мужа своего…» (Притч 12:4)
* * *
Один старец сказал: «Добродетельные женщины безутешны по поводу ошибок, которых они не совершали».
* * *
Один старец сказал: «Годы, на которые женщина убавляет свой возраст, не пропадают, потому что она прибавляет их к возрасту других».
* * *
Один старец сказал: «Женщина говорит с одним мужчиной, смотрит на другого, а думает о третьем».
* * *
Один монах сказал:
— Женщина есть существо поверхностное.
— Это так, — ответил старец, — но нет ничего более бездонного, чем поверхностность женщины.
* * *
— Ты слишком суров к нашим невестам, — упрекнул как-то старца один мирской человек. — Все они превосходные девушки.
— Если все они превосходные девушки, — отвечал старец, — то откуда же берутся ваши сварливые жены?
* * *
Однажды в келью старца проник вор. Когда он шарил там в темноте, он услыхал голос:
— Друг, почему ты ищешь в темноте то, что не нашел бы и при свете?
* * *
Один молодой человек увидел как-то плачущую у колодца женщину. Он поспешил рассказать об этом старцу, но тот предостерег его:
— Когда у женщины глаза покрыты слезами, видеть ясно перестает мужчина.
* * *
Один монах сказал старцу:
— Я хранил полное молчание в течение семи лет.
— А я, — сказал старец, — соблюдал полный пост в течение семисот дней.
— Отче, но это невозможно!
— Почему же ты, брат, не позволяешь мне поститься на протяжении семисот дней, если я позволяю тебе хранить молчание на протяжении хоть семи с половиной лет?
* * *
Один александрийский торговец часто докучал авве Даниилу пустыми разговорами. Однажды он спросил:
— Отче, не посетишь ли ты меня в Александрии?
И услыхал в ответ:
— Видишь ли, сын мой, ты, посещая кого-либо, выигрываешь время, я же его теряю.
* * *
Один старец, осаждаемый демоном уныния, сказал другому:
— Как тяжко стариться!
— Между тем, — отвечал тот, — это единственный способ прожить долго.
* * *
— Тебе бы следовало поменьше поститься, — сказали одному старцу.
— Да, но я прекрасно себя чувствую, — возразил тот, — а ведь мне уже восемьдесят лет!
— А вот если бы ты постился поменьше, тебе бы уже было девяносто!..
* * *
Один старец сказал: «Безмолвие — одно из самых драгоценных украшений женщины. Вот почему она так редко выставляет его напоказ».
* * *
Один старец сказал: «Обыкновенно ошибается тот, кто стремится никогда не совершать никаких ошибок».
* * *
Один старец провел долгие годы в духовном борении, и вот однажды у него вырвались слова:
— Господи, если Ты повсюду, как получается, что я так часто оказываюсь где-то еще?
* * *
Как-то в келью к старцу явился человек с запиской: «Отче, похоже, кое-кто хочет отправить моего мужа в лечебницу, поэтому я посылаю его к тебе…»
* * *
— Я знаю, что некоторые братья говорят обо мне плохо, — сказал один монах старцу.
— Утешайся мыслью, что люди говорят хотя бы у тебя за спиной то, что они действительно о тебе думают, — отвечал ему старец.
* * *
Один монах ходил повсюду, утверждая, что нет никого хуже него. Авва Димитрий тогда заметил:
— Этому брату вовсе незачем так умаляться, не настолько он велик.
* * *
— Правда ли, — спросили однажды старца, — что авва Серапион не хочет больше жить с тобою в одной келье?
— Правда, — отвечал тот, — и я очень этому рад. Захотели бы вы жить вместе с монахом, который постоянно болтает и жалуется?
— Конечно, нет!
— Вот и авва Серапион не захотел.
* * *
Когда авва Диогнет заболел, некоторые братья пригласили к нему врача. Узнав об этом, он сказал: «Самое худшее не болеть, а претерпевать заботу».
* * *
— Я пойду за советом к авве Поэмену, — сказал как-то один монах старцу.
— Помни, — отвечал тот, — что спрашивать совета почти всегда значит требовать от других, чтобы они были нашего мнения.
* * *
Авва Варсанофий сказал: «Чем менее умен священник, тем мирянин ему кажется глупее». По поводу же александрийских священников, чье поведение оставляло желать лучшего, авва Поэмен сказал: «Многим священникам следовало бы пойти в пустыню, чтобы принять имя «человек»».
* * *
Один монах, тяжко согрешивший, пришел к старцу:
— Я не вижу, как я могу испросить у Бога прощения за столь тяжкий грех, — сказал он.
— Сможешь, — отвечал старец. — Ведь Бог гораздо более смиренный, чем мы, люди.
* * *
— Отче, — сказал однажды старцу молодой монах, — мне кажется, что авва Кассиан страдает подозрительностью.
— Так и есть, — отвечал старец, — но это добрая подозрительность, ибо он по сто раз на дню прощает тебе ошибки, которых ты и не думал совершать.
* * *
«Добродетель находится точно посередине», — сказал диавол, усаживаясь между двух старцев, которые судили брата.
* * *
В одном монастыре молодой монах во время трапезы заметил у себя в тарелке саранчу.
— Смени мне ее, — попросил он брата-повара.
— Попробую, — отвечал тот, — но в это время года саранча — редкость.
* * *
Одному могущественному человеку в Антиохии, который мог вызывать дождь и вёдро, старец сказал: «Ты можешь стать еще могущественнее, но ты никогда не сможешь усесться выше собственного зада».
* * *
Один старец сказал: «Существуют болезни, которые незачем лечить, ибо только они способны предохранить от других, гораздо худших».
* * *
Один александрийский епископ, не привыкший к суровостям монашеской жизни, был как-то вынужден провести ночь в монастыре Эннатон. Перед тем, как растянуться на убогом ложе в отведенной ему келье, он заметил на полу трех клопов. Епископ позвал одного из братьев и сказал ему:
— Ты видишь?
— Не тревожься, владыко, — отвечал тот, — ведь это всего лишь клопы. И потом, погляди, они мертвы…
Поднявшись спозаранку, епископ при виде того брата сказал:
— Три вчерашних клопа действительно были мертвы, но что за толпа собралась на их похороны!
* * *
На могиле одного старца была надпись: «Здесь покоится в мире авва Исидор. Тело его погребено в Александрии».
